Мы с отцом шли по протоптанной дороге около речки. Дорога была сырая, по всей длине ее были видны бесконечные следы животных. Чьих следов тут только не было: вот и заячьи, вот волчьи. Дальше даже медвежьи вроде были. И, правда. Огромные чёрные размытые отпечатки лап вели к берегу реки. Вдали их почти невозможно было разглядеть, и, борясь с любопытством, я следовал дальше за отцом, не задавая глупых вопросов, которые возникали у меня после каждого шага.
Справа находился густой лес. Березы, охранявшие подход к нему, наклонились до самой земли. Их стволы были довольно чистые и гладкие после дождя. Но кое-где деревья резали щели, внизу, у земли была обломленная кора. Ветки берез лежали на мокрой траве. Они были не такие, как стволы. Они были полностью черные, без единых намёков на светлое. Со спины подул холодный ветер, унося листья с собой. Ветки тоже захотели улететь отсюда, но не могли. Цепкая, почти засохшая трава, крепко держала их, позволяя находиться только на месте.
Отец шёл впереди меня, редко оглядываясь и поправляя на спине своё ружье. Он был одет в старую фуфайку с многочисленными заплатками. Из кармана высовывалась почти допитая бутылка водки. На груди была роскошная кобура, в которой лежал пистолет ТТ. Пояс обтягивал ремень. Справа был прикреплён маленький кармашек. Изредка перед глазами мелькала рукоятка охотничьего ножа, замотанная платком. На ногах были одеты камуфляжные штаны и черные кирзовые сапоги. Отец шёл ровно, не делая резких движений, ни разу не поскользнувшись, что нельзя был сказать про меня. Его ружье болталось вправо и влево. Видно потому, что оно было привязано на тонкую верёвку и надето только на правое плечо.
Вдруг он остановился и посмотрел в небо. Я последовал его примеру. В сером небе летали птицы. Я смог увидеть нескольких коршунов, которые гонялись за более мелкими соратниками. Схватив крепкими когтями добычу, хищники всячески пытались добить жертву до конца. После усердных трудов, они приземлялись на землю и терзали тела.
- Через час стемнеет,- произнёс отец. Прикрыв рукой глаза, он внимательно разглядывал яркое пятно в небе.
Солнце освещало всю поляну, находившуюся перед нами. По ее просторам бегали несколько кабанов. Животные не обращали на нас внимания и продолжали играть друг с другом. Отец прошёл передо мной и замер. Так, полу боком, он стоял около минуты, всматриваясь в каждого кабана, бегавшего по полю. И тут отец снял ружьё с плеча. Я уже хотел ему противостоять, но в животе заурчало. Я вспомнил, что безумно хочу есть. Организм истощается с каждым моим движением. И он, мой создатель, понимал это.
Сняв с предохранителя ружье, перед этим вставив пулю в ствол, отец прицелился. Я подошёл к нему и встал рядом, доказывая этим свой интерес. Секунда шла, как час. По виску у меня потекла капелька пота. Бегая глазами по полю, я искал, куда отец может стрельнуть. Он долго не атаковал, внимательно всматриваясь в каждую цель. Краем глаза я увидел, что указательный палец отца медленно подкрадывается к курку. Поудобней взявшись за оружие, прижав его к плечу, отлично ощущая всю ситуацию он выстрелил.
Грохот прошёлся по всему лесу, огибая препятствия. Из ствола пошёл дым. Один кабан завалился набок, получив пулю точно в голову. Остальные разбежались в чащу. Коршуны, до этого страстно пожирая пищу, вдруг поднялись в воздух и улетели. Теперь мы стояли вдвоем. Я и мой отец. Одинокие, совершенно забытые всеми, кроме одной матери... природы. Только она поддерживала нас в последнее время. Давая питаться своими творениями. Она давала нам укрытие. Она давала нам жить, но это была последняя ее помощь. Отныне все изменилось.

И чё это ?