...Солнечный свет, падающий из окна, освещал палату. Да-да, именно, это была больничная палата. Солнце заливало светом всё вокруг - кровать, на которой кто-то спал, укрывшись одеялом с ног до головы, прикроватную тумбочку, бутылку воды, стоявшую на ней, и одинокую засохшую розу в вазочке.
Больше в этой палате ничего не было. Абсолютно белая комната - белые стены, белый пол. Белая железная кровать, белый матрас, белая подушка и белое одеяло.
Кто-то спавший заворочался под одеялом, и на свет показалась лохматая голова мальчишки лет пяти. Он зажмурился, потёр глаза, огляделся и вздохнул. Опять одно и тоже.
Как он сюда попал и сколько он тут находился он не знал. Он не считал минуты, часы или дни. Он просто жил. Жил под унылое пикание непонятного аппарат, стоявшего около кровати - на экране этой машинки всё время светилась цифра (всё время разная) и бежала ломаная полоска. Жил, рассматривая розу у кровати.
Когда-то она была бутоном. Зелёным и овальным. Потом что-то красное начало выталкиваться наружу из этого бутона, и мальчик испугался, что это кровь. Но прошло еще пару часов, и зелёный бутон и капелька чего-то красного внутри него стали цветком изумительной красоты. Поначалу он рос - раскрывался и раскрывался всё больше и больше. Потом пару лепестков с него упало. Потом он начал засыхать. И превратился в сухой и шелестящий комочек чёрно-розового цвета. Мальчику больше не нравилось на него смотреть.
Мальчик мечтал дойти до окна и посмотреть на мир. В котором есть солнце - оно каждый раз появляется где-то за рамкой окна, и, пересекая кусочек неба, которой видел мальчик, уходит, меняя свой цвет с бело-жёлтого и заканчивая тёмно-оранжевым.
Но он не мог. Каждый раз, когда он хотел встать и подойти к окну, он чувствовал, что ноги его не слушаются. Собственно, как и руки. Казалось, это ужасная проблема - ходить не можешь, руками двигать не можешь... Но он свыкся. Привык и понял - по-другому быть не может. Это уже не изменишь.
И всё же сегодняшний день чем-то отличался от других. Чем - мальчик не знал. Но его сердце билось быстрее, чем обычно. И потом по палате разнёсся новый, чудесный и совершенно незнакомый запах. Запах чего-то свежего, солнечного... Мальчик скосил глаза к окну и попытался найти что-то новое... Нет, ничего. Он посмотрел на машинку. Хм... Число стало состоять из трёх цифр, но от этого странный запах точно не шёл. Он скосил глаза на тумбочку и удивился. Что-то красно-зелёное и круглое... Их было много... И все они были в салатовой сеточке. А сбоку была прилеплена записка.
Мальчик закрыл глаза... И, порывшись в своих развитых не по годам знаниях, понял, что это, наверное, яблоки. Он никогда их раньше не видел. Но знал, что они съедобны. Ему ужасно хотелось их попробовать, но руки были прикованы к постели.
Он перевёл взгляд на записку. Там было всего три слова, и одно из них - длиной в одну букву.
Он начал вспоминать... Первое слово читалось как "с".
Он начал по буквам перебирать второе... "Л"... "Ю"... "Б"..."О"... "В"... "Ь"... "Ю". Он соединил буквы и получил "С любовью...".
Что такое любовь, мальчик не знал. Совсем. Поэтому решил читать дальше и вникать в смысл, исходя из третьего слова. Третье слово было простым и на удивление знакомым... "М"... "А"... "М"... "А"...
И тут ему на глаза навернулись слёзы. Он вспомнил, что есть человек, который... Которого... Наверное, слово "любовь" к нему и применимо. Человек, который тебя любит и которого любишь ты.
А у мальчика такого человека не было.
Прекрасное настроение упало.
Он попытался оторвать голову от подушки, но не смог.
Он испугался.
И закричал...
- МАМА!!!
Он кричал долго, набирая полную грудь затхлого воздуха больничной палаты... И сам не заметил, что начал махать ногами и руками... Он кричал, кричал...
А потом случилось две, даже три непонятные вещи... В глазах начало темнеть, машинка с цифрами и полосками перестала пищать и начала издавать однообразный звук, а кто-то большой, закрывающий весь свет подошёл к кровати и нежным, но грустным голосом тихо произнёс:
- Сынок...
Больше он ничего не видел, не слышал, не чувствовал.

Пять минут назад.
Врач пролистал документы и посмотрел на молодую женщину, которая стояла перед ним и с трудом скрывала своё волнение.
- Вы же знаете, у вашего сына врождённый порок сердца. И мы поместили его сюда два года назад, не давая ему двигаться - любая, самая малейшая нагрузка на сердце может убить его. Но сегодня мы должны с горечью признать, что помочь ему ничем не можем. Он умрёт. И умрёт, когда мы введём ему инъекцию. Другого выхода нет. Когда вы с ним хотите попрощаться?
Женщина молча, еле удерживая слёзы на глазах, обошла врача и вошла в палату. На кровати кричал и бился в истерике её сын. Она подбежала к нему...
- Сынок!
Но он уже не шевелился. Аппарат на прикроватной тумбочке показывал сплошную линию и беспрерывно пищал...
Женщина схватилась за грудь, что-то прохрипела и начала медленно оседать на пол. Падая, она задела тумбочку. Тумбочка рухнула с оглушительным грохотом, сетка порвалась, а яблоки покатились по полу, весело сверкая на солнце, которое в очередной раз пересекало кусочек неба, которое видел на протяжении двух лет мальчик...?