Одинокий маторан сидел на шпиле колизея и смотрел на разрушенный под ним город. После второго (он же последний), Великого катаклизма, окончательно разрушавшего Метру - Нуи прошло около года. Из за сильного удара, в голове тела Великого Духа образовалась огромная дыра, а так как удар осколка луны пришелся аккурат на "затылок" незадачливого Макуты, то шпиль колизея не сломался, а наклонился над всем городом, и опираясь на нижние постройки, замер в неподвижном состоянии протянувшись аж до Га-Метру. Так что на него теперь стало возможным забраться, и спокойно пройти до конца, при этом идущим по наклонному шпилю, открывался ошеломляющий вид на умирающий город.
Жители давно покинули его, оставив свои дома на попечительство многочисленным раи, и хотя многие тоа, во главе с Гали Нува пытались вывести всех раи за великую оболочку (тело Великого духа), те ни в какую не хотели уходить, рычали, нападали, убегали, и в конце концов тоа это все надоело, и они решили оставить зверюг в городе. Все равно никто из бывших жителей Метру-нуи, не собирался возвращаться на разрушенную родину предков. А город меж тем за год одичал быстрее, чем за тысячелетие когда его населяли визораки. Весь Ле- метру буквально за месяц полтора превратился в небольшой лес, а намагниченный протодермис, вытекший из лопнувших, транспортных магистралей города просочился на некоторые улицы, тем самым затопив их. И в Ле-метру образовалось небольшое болотце. Без слез на город невозможно было смотреть: башни знаний в Ко-метру почти все осыпались, равно как и каньоны По - меру, огненные колодцы Та - метру погасли, архивы окончательно разрушились, выпустив всех имеющихся в них раи. Более менее сохранился Га-метру, там сохранилось небольшое поселение Ав маторанов, которые несмотря на все предостережения тоа, остались в городе присматривать за храмом Великого духа. Звезды над городом погасли, и их место заняла огромная дыра, через которую на город иногда накрапывал редкий дождь и падали редкие лучи солнца. И над всем этим необычайно красивым, и в тоже время одиноким и разрушенным городом, навис шпиль Великого колизея, подобно дереву вырванного с корнем ураганом, но все еще упирающегося смерти он не хотел падать, а наоборот он словно пытался выстоять, как напоминание о величии некогда населявшей этот город цивилизации.

Начался сильный дождь. Дождь в городе, было довольно редким явлением, а уж про сильный и говорить было нечего. Но главная проблема была в том, что сильные капли дождя, падая на листву в Ле-метру, заглушали все остальные звуки. Наполняя тишину многочисленными хлюпающими хлопками. И из за этого невозможно было сконцентрироваться. Кантал выругался, и скомандовал на привал.
Вот уже с неделю они бродят по городу в поисках колонии ав-маторанов. Те остались в Га-метру присматривать за храмом Великого Духа. И постоянно держали связь с застенкой. Кантал молча улыбнулся, все таки труды Анирикса не пропали даром. Ведь именно с помощью его крылатых все запоминающих вестников и поддерживалась та самая связь с колонией, но за последние три – четыре недели, не было не одного вестника, а посланные раи, возвращались ни с чем. И тогда турага Дума, совместно с старейшеной Рану, решили отправить небольшой «Дозорный отряд». Добровольцев искали долго, так как все силы были брошены на обустройство жизни снаружи. Но все же желающие нашлись. Ими оказались команда тоа Мирис. Возглавлял эту команду тоа звука Кантал. Кроме того, Рану дал еще им в помощь двух глаториан, что по его мнению, укрепляло уверенность на удачное завершение миссии.

Ирина после гибели Анирикса, находилась в глубокой депрессии. И раз два – три, пыталась покончить с собой. Результатом её суицидальной деятельности, являлся протез левой руки, которой она лешилась при второй попытке. А именно она сбросилась с обрыва. на этой мысли Кантала передернуло в который раз, и он еще раз от нечего делать оглядел свою команду. Которая скрываясь от дождя, расположилась под большим, натянутым между деревьями тентом. Команда была немаленькой и довольно пестрой. Помимо старых братьев по Мирису, тоа огня Моккана, тоа гравитации Арефа, Зинэйна, который владел воздухом, целительнице псионик Нелин, тоа электричества Ирины и загадочного скакди Вегара, хотя какой он к карзахни загадочный, знаком с ним уже около тысячи лет. Были еще два новичка. Гла-то-ри-а-не, блин, ну и название, язык сломаешь. Единственное что Канталу нравилось в этих двоих «братцах», так это великолепное владение своим телом, без использования каких либо способностей, и какая то необычная верность необычная верность Мата Нуи. Нда… Кантал слышал что то о том, что Великий Дух будучи в изгнании на Баре Магне, организовал восстание гла-то-ри-ан и а-го-ри против скраллов и охотников за костями. Они были что то типа местных разбойников. Ну и вот, дабы повысить шансы на победу, Мата Нуи даровал некоторым гла-то-ри-а-нам некое подобие элементарной силы. Правда всех глаторов, (так называл их про себя тоа звука), Великий Дух наградить то ли не смог, то и не успел, кароче не сложилось что то. И в итоге «элементарную» силу получили только те, кто познакомился с изгнанником при восстании. Остальная большая часть осталась обделенной. И вот как раз к этой обделенной части и относились эти двое «братцев». Одного глатора звали Сорон, а другого что помоложе Курен и оба они были из огненного племени. Об остальном они предпочитали молчать, что вызывало у Мирисян недоверие. И пофиг что за них поручился сам Раану, кто он такой макуту вашу, А? Никто! Кантал согласился взять их, только из за просьбы тураги Дума. Но все равно эта ихняя глаторская скрытность и игра в молчанку ни к чему хорошему привести не могла.
- Ну как вам наша «Древняя столица вселенной?» - усмехнувшись обратился к ним тоа звука. От чего все остальные тоа, разом повернули головы к новичкам, в надежде услышать их редкую замысловатую речь. И только Вегар даже и ухом не повел, продолжая посапывать под деревом, сложив руки на груди и рассевшись по «турецки».
- Ну с первого раза трудно описать все это,- ответил Сорон, и развел руками, будто пытался обхватить город руками. – И все же складывается такое впечатление, что вы здесь давненько не убирались,- заметил он улыбнувшись.
-О да, верно говоришь- ответил Кантал. –По правде говоря, я сам то не был в этом городе примерно тысячу с лишним лет. Я слышал, что город сильно пострадал, но чтобы настолько!?
-Говорят, что при визораках хуже было-
-А ты то, откуда знаешь?- развернулся к нему тоа звука.
-Вест – ни – ки – медленно вывел ответ тоа гравитации. – Все они родимые. Ты что, забыл что ли, а?
-Ах ну точно. Но все же, шпиль не был разрушен. По нему же эти твари бегали, плели паутину. А сейчас с этого «памятника архитектуры» прыгать можно… ой.
Кантал резко замолчал и косо посмотрел на Ирину. Та сидела рядом с Вегаром с безучастным видом, и, видимо почувствовав на себе косые взгляды, встрепенулась, обвела всех взглядом и грустно с улыбкой сказала:
-Да все нормально, я его отпустила, все хорошо.
-Ну вот и ладненько.
Кантал встал, вышел из под тента.
-А дождь то, закончился. Вставил он. – Давайте ребятки, подъём! Вегар, я говорю подъём!
- Да не ори ты,- заворчал тот. Мне опять учитель мой снился. Скакди зевнул и потянувшись продолжил.
- Вот сколько времени прошло, а он никак из головы не выходит. Особо тот момент, когда в полуразрушенном доме лежит и смотрит на меня, бррр….
- Я могу помочь – сказала Неллин. Заблокирую или сотру этот момент из твоей памяти, хочешь?
- Нет уж, спасибо, – скакди кряхтя встал.
- Если я его забуду, то он окончательно умрет, а так я его помню и он жив в моей памяти.
- Что верно, то верно Вегар. – обратился к нему Сорон. - Наши старейшины тоже так говорят. Но если так дальше рассуждать, то и ваш Теридакс тоже жив раз вы его помните.
- Сплюнь и разотри по протодермису! – воскликнул Зинэйн. – Веще зайглаков вспомните… нда… хм…
- Так народ. Вы не замечаете что, у нас каждый безобидный разговор сходится к воспоминанию не самых хороших моментов нашей жизни. Так что не стоит ими подрывать командный дух, ну их к карзахни, что было, то прошло!
Над Метру Нуи встали радуги. Раи вылезали из своих нор, вдыхая свежий влажный воздух и принюхиваясь к различным запахам. Дозорный отряд покидал Ле Метру и входил на территорию колизея. Начинался новый день.